В сентябре 2020 г. группой участников экспедиции Северного флота и Русского географического общества при участии Морской арктической комплексной экспедиции (МАКЭ) были произведены высадки на о-ве Фаддея Северный и в заливе Симса, на Восточном Таймыре, в районах предполагаемых местонахождений объектов, где в 1941 г. были обнаружены остатки неизвестной экспедиции русских полярных мореходов XVII в., а сразу после окончания Великой Отечественной войны в августе 1945 г. велись археологические работы под руководством А.П.Окладникова [1].

Уникальные находки древних остатков лагеря неизвестной экспедиции у берегов Таймыра в апреле 1941 г. были сделаны отрядом Гидрографического управления Главсевморпути на берегу залива Симса, а затем, в сентябре 1941г. – на о. Фаддея. Среди находок были медные котлы, пищаль, топоры, ножницы, бусины, серьги, перстни, нательные кресты, монеты, остатки сгнивших мехов и одежды, другие предметы. Артефакты были доставлены в Красноярск в Арктический институт, где на них обратил внимание известный этнограф Б.О.Долгих, оценивший находки как уникальные и относящиеся к неизвестной экспедиции русских промышленников XVII в. [2].

Продолжая работы 1941 г., экспедиция АНИИ в составе А.П.Окладникова, В.Д.Запорожской и двух рабочих Я.Крестовникова и В.Красикова на судне «Якутия» прибыла на о. Фаддея и 3 августа 1945 г. приступила к археологическим работам. 10 августа группа направилась в залив Симса, где в раскопках приняли участие также старший помощник капитана «Якутии» Т.Н.Анисимов и матрос Г.Жероховский. Итоги работ оказались впечатляющими: найдены около 3,5 тысяч русских монет XVI – начала XVII вв., украшения, навигационные инструменты (компасные солнечные часы, картушки компасов, всего остатки 6 навигационных приборов), бытовые предметы, посуда с западноевропейскими клеймами, счетные жетоны, нагрудные кресты, ножи, остатки соболиных и песцовых шкурок и многое другое.

Кроме того, в заливе Симса около избы обнаружили человеческие останки, принадлежавшие трем разным людям – участникам экспедиции XVII в. По монетам экспедиция была датирована 1-й четвертью XVII в. В целом это уникальный и не имеющий аналогов комплекс предметов, отражающих культуру русских первопроходцев XVII в. и являющийся свидетелем истории всемирных географических открытий. До сих пор это самые северные из известных оставленных свидетельств плаваний первопроходцев в Арктике. Возможно, именно этой экспедиции принадлежит первенство в прохождении мыса Челюскин. Известно, что первым, кто обогнул на судне самую северную точку Евразии, был в 1878 г. Норденшельд. Благодаря находкам в заливе Симса и на о. Фаддея мы знаем, что российские мореходы ходили в этих широтах уже в XVII в.

Итоги раскопок отражены в опубликованной фундаментальной работе «Исторический памятник русского арктического мореплавания XVII в. Археологические находки на острове Фаддея и на берегу залива Симса» [3], в деталях разбирающей типологию находок, их датировку и дающий общеисторический контекст сделанных находок. Этот самый северный археологический памятник, связанный с русским освоением Арктики в XVII в. – материальное свидетельство того, что уже в 1-й четверти XVII в., за 100 лет до Великой Северной экспедиции, русские торговые и промышленные люди осваивали север Таймыра и поэтапно прошли весь Северный морской путь.

Тем не менее, несмотря на тщательный анализ находок, археологам не удалось решить ряд очень важных вопросов. Откуда и куда двигалась экспедиция? По данному вопросу существует большая библиография, но по существу есть две точки зрения. Первая (А.П.Окладников) – что экспедиция шла с запада на восток (таким образом, еще в XVII в. обогнула полуостров Таймыр). Вторая – что экспедиция шла с востока на запад, вероятно, из дельты р. Лены. Эту гипотезу выдвинул Б.О.Долгих. И до сих пор проблема не решена. Кто участвовал в этой экспедиции? В архивах не обнаружены документы об этом плавании. Каким образом связаны между собой идентичные находки на о. Фаддея и в заливе Симса, ведь расстояние между ними порядка 25 км?

После экспедиции А.П.Окладникова 1945 г. о-в Фаддевский посетил известный гидрограф и историк В.А.Троицкий [4], тем не менее после Окладникова здесь больше не проводились археологические работы, и таймырская загадка еще ждет своего разрешения.

Высадка на остров Фаддея Северный производилась с борта ледокола «Илья Муромец» 9 сентября на востоке острова двумя группами. Предварительно был проведен анализ географических привязок, указанных А.П. Окладниковым. К сожалению, из описаний понять точное место обнаружения находок не представлялось возможным. Опубликованный Окладниковым абрис и зарисовка берега и мысов при сравнении с космоснимками не давали понимания, где же объект находится. Кроме того, опубликованная схема острова Фаддея содержит значки, которые в тексте никак не поясняются, что вводит в заблуждении при попытке понять местоположение объекта. По схожим абрисам мы предположили, что объект находится на одном из мысов на западе острова Фаддея.

Нам предстояло пройти через весь остров с северо-востока на запад порядка 3,5 км. Группы пересекли остров в течение часа по довольно сырой, местами болотистой тундре, и вышли к мысам западного берега. Недалеко от места высадки усмотрены остатки временного экспедиционного лагеря (возможно А.П. Окладникова?). Далее были осмотрены все мысы западного берега, но главного ориентира – гурия, рядом с которым и находилось местонахождение, обнаружено не было. Не было также обнаружено никаких древних предметов, относящихся к культуре русских мореходов XVII в.

Отсутствие точных географических привязок у А.П.Окладникова и сделанные им картосхемы не позволяют со 100% точностью соотнести тот или иной мыс с местом, где в 1940-х гг. были сделаны находки. Не были обнаружены нами где-либо и следы раскопа.

Важно отметить очень высокую морфологическую подвижность острова. Из-за потепления, тундра активно тает и по всем берегам очень хорошо заметно, как верхний почвенный покров буквально течет с более высоких точек в более низкие, от центра острова к побережью. Заметны и размыв берегов (абразия) и активное перемешивание грунтов в волноприбойной зоне. Каменные же выступы сложены сильно битыми морзобойными рваными камнями, которые в геологическом плане достаточно подвижны. В одном месте от берега в тундру на расстояние до 100 м шла широкая (до 20 м) полоса срытой поверхности – вероятно полоса выпахивания от выпирающих на берег льдин. Вполне возможно, что объект на о-ве Фаддея оказался либо смыт, либо смещен или погребен под слоем почвы.

По возвращении на ледокол мы провели вторичный анализ увиденного на острове и материалов А.П.Окладникова и пришли к выводу, что, возможно, объект располагается на одном из северных мысов острова, на обследование которых не хватило выделенного ресурса времени. В пользу этого предположения говорит и то, что на севере острова в плавнике нами обнаружены два фрагмента шитой лодки и деревянный, обтесанное по плоскостям перо руля лодки.

Место высадки в заливе Симса определялось по описаниям А.П. Окладникова также с большим трудом, т.к. координаты им не были указаны и даны только словесные описания. Путем анализа космоснимков мы сделали предположение о наиболее подходящем участке для поиска. В район залива Симса мы подошли вечером 9 сентября и, учитывая спокойную погоду, произвели высадку на катере. Предполагаемое место в ходе высадки совпадало с описанием А.П.Окладникова – от берега вглубь тундры наблюдается несколько галечных береговых валов с шагом примерно 4-5 м в длину и 30-50 см в высоту. Далее идет ровная площадка с тундровой растительностью шириной примерно 100 м до большого берегового вала высотой порядка 10 м, переходящего в полого поднимающуюся тундру. В описании А.П.Окладникова читаем: «Находки в заливе Симса связаны с остатками древней избушки. Залив Симса, у входа в который были обнаружены остатки этой избушки, узкий с извилистыми очертаниями берегов, вдается в материковый берег в юго-западном направлении на 14 миль. Избушка стоит на восточной стороне залива, примерно в 30 км к западу от бухты Зимовочной и мыса Фаддея. При входе в залив, с этой стороны берег моря обрывистый, сложенный крупнозернистым гранитом. Он плавно повышается н глубь материка, образуя невысокие холмы.

Вдоль берега, на расстоянии 150-200 метров от него, местами выступают отдельные скалистые гребни, остальное пространство занято россыпями из крупных, остроребристых плит, щебенкой и глинистой тундрой, покрытой скудной растительностью. Далее, вглубь косой, отделявшей прежде лагуну от моря. На косе отчетливо выделяется семь последовательных галечных валов, из них шесть относительно свежих, с мелкой и хорошо окатанной галькой. Особо выделяется крайний, с восточной стороны, вал. Он круче остальных и поэтому оконтурен гипсометрически наиболее резко. Цвет его также особенный, гораздо темнее, чем на остальных валах. Уже издали он резко выделяется своей темной расцветкой на фоне светлосерой гальки, покрывающей нижние валы. Такую расцветку дают покрывающие гальку печоночные темносерые и черные лишайники. На других валах лишайник отсутствует. Верхний вал, следовательно, очень давно уже вышел из полосы прибоя и более водою не заливался. Вдоль края его местами сохранился древний плавник, но в небольшом количестве и сильно выветрившийся. Высота этого вала над уровнем моря около 1-1,5 метра [5].

В месте нашей высадки на границе галечника и тундровой растительности в 45 м от уреза воды визуально наблюдается незначительное поднятие прямоугольной формы, практически точно ориентированное по линии север-юг своей длинной стороной (по этой линии в данном месте проходят береговые валы). Поднятие повторяет форму основания небольшой избушки, габариты поднятия (от подошвы насыпи) порядка 6х5,5 м. Внутри поднятия сохранились следы выборки. Глубина выборки по центру составляет примерно 20-30 см. Габариты прямоугольника по максимальному поднятию составляет порядка 4,4х2,7 м. В западной части из-под галечника торчит фрагмент сильно выветренного дерева (скорее всего один из венцов избушки), здесь же несколько крупных камней, представляющих, вероятно, остатки очага. Поднятие с восточной стороны имеет высоту примерно 20-30 см от поверхности тундры, с западной стороны поднятие совпадает со склоном береговой террасы и уходит вниз примерно на 50-70 см.

По западной части внешнего склона насыпи идет довольно свежий вездеходный след. В поверхностном слое галечника, по взъерошенному вездеходному следу при внимательном рассмотрении среди камешков был обнаружен ряд находок: железный топор, девять монет-чешуек с различными надписями (монеты периода Ивана Грозного, Бориса Федоровича и др.), девять фрагментов изделий из цветного металла и две голубые бусинки. Местоположение находок отмечено на фотоплане.

Примерно в 70 м к северо-востоку от местонахождения в тундре были обнаружены фрагменты нарты (полоз и фрагмент второго полоза). Интересно, что в полозе имеется только одно отверстие для копыла. Известно, что нарта должна иметь несколько копыльев. Отсюда можно сделать предположение, что обнаруженный полоз – только заготовка для нарты и люди, находившиеся в заливе Симса, по всей видимости, так и не успели воспользоваться этими нартами (что, кстати, является одним из аргументов к тому, что залив Симса был финальной точкой этой экспедиции).

В ходе осмотра местонахождения с помощью квадрокоптера сделан ортофотоплан местности с привязками к координатам и относительным высотам.

Таким образом, в ходе работ установлено точное местоположение объекта в заливе Симса (в отличие от о-ва Фаддея, где местонахождение объекта установить не удалось). Благодаря сделанным находкам местонахождение точно атрибутировано, как объект, связанный с историей освоения Арктики XVII в. По сравнению с описанием А.П.Окладникова, несколько изменились некоторые геоморфологические особенности территории. Так, на схеме Окладникова показано, что объект располагался по центру галечного языка. При осмотре 2020 г. этот язык оказался наполовину размыт и смещен к северу, так что, местонахождение (избушка) оказалась напротив границы лагуны и галечного языка.

В местонахождении не выявлено следов раскопа и планомерно проведенных археологических работ. Более того, наличие холма свидетельствует о том, что объект планомерно не раскопан. Сохранились лишь следы выборки из центра бывшей избушки, а находки предметов в 2020 г. были сделаны на внешнем склоне холма. Видимо гидрографы, обнаружившие объект в 1940 г., копаясь в остатках избушки, выкидывали галечник за ее пределы и вместе с галечником высыпали мелкие предметы, которые было сложно рассмотреть - так они оказались за пределами избы и были обнаружены в вездеходном следе. Можно предположить, что А.П.Окладников, ограниченный во времени для обследования избы, также решил провести лишь поверхностный осмотр объекта, сочетавшийся с его частичными раскопками. Наличие современных следов человеческой деятельности, в частности, вездеходный след, проходящий прямо по памятнику, ставит вопрос необходимости срочных работ по дообследованию памятника.

Можно сделать достаточно обоснованный вывод о том, что объект в заливе Симса не является досконально изученным, и обладает существенным потенциалом для дальнейшего исследования. Учитывая высочайшую значимость данного объекта как важнейшего свидетельства русских географических открытий XVII века в высокоширотной Арктике, рекомендуется проведение в следующем полевом сезоне специализированных археологических работ (как раскопок, так и дополнительных разведок по близлежащим территориям) с привлечением ведущих специалистов по арктической археологии. Также было бы важно на острове Фаддея и в заливе Симса установить памятные знаки, свидетельствующие об истории первопроходцев высокоширотной Арктики.

ПРИМЕЧАНИЯ

© Филин П.А., 2020.
© Филин П.А., илл., 2020.

Статья поступила в редакцию 25.12.2020.