Илья Михайлович Картавцов (1895–1971) – потомственный русский дворянин, белый офицер, политзаключённый, библиограф, генеалог, краевед. В издательстве «Минувшее» в 2013 году вышла небольшого формата, изящно оформленная книга «Тут была подлинная русская жизнь. Фрагменты воспоминаний» [3]. Издание знакомит нас c воспоминаниями о детских и юношеских годах Ильи Михайловича, проведенных в сельской дворянской усадьбе Выковка Белёвского уезда Тульской губернии, и c небольшими по объёму, но трогательными воспоминаниями его сестры Ирины Михайловны.

Несомненно, ценными разделами книги являются комментарии составителя – Гарольда Давидовича Злочевского. Долгие годы известный специалист по истории русской усадебной культуры Г.Д.Злочевский вел поиски материалов о Картавцове. Он работал над книгой в содружестве с историком Александром Викторовичем Маштафаровым, который бережно хранит архив учёного, переданный ему сестрой Ильи Михайловича. Документы из архива А.В.Маштафарова органично вписываются в повествование, приближая к нам давно ушедшее время.

Родился И.М.Картавцов 14 августа 1895 года в семье, принадлежавшей к старинному провинциальному дворянскому роду. Отец его, Михаил Николаевич Картавцов (1867–1928), закончивший Демидовский юридический лицей в Ярославле, служил в Тульской губернии судебным следователем, дослужился до чина статского советника, был попечителем начального училища в Белёвском уезде, при котором находилось родовое имение в сельце Выковка. Мать Ильи Михайловича, Анна Сергеевна (1869–1956) была племянницей известного русского индолога Ивана Павловича Минаева. Детей в семье Картавцовых было трое: Илья, Ирина и Вера. Семья жила в городе Белёве. Учился И.М.Картавцов в реальном училище в Белёве, потом в 1913–1915 годах в частном реальном училище Н.М.Урвачёва в Москве.

В эти годы Илья всё больше проявляет гуманитарные склонности, интерес к разным сторонам отечественной культуры. Он много читает, активно изучает генеалогические издания. Подобное состояние духа описывает известный русский краевед Николай Павлович Анциферов: «пробудившаяся любовь к былому — великая сила. Она преодолевает всепобеждающее время и ставит нас лицом к лицу с жизнью наших предков. Наша любовь возрождает прошлое, делая его участником нашей жизни» [1, с. 46]. В 1914 году И.М.Картавцов становится членом Тульской губернской учёной архивной комиссии. Первое его исследование посвящено роду Картавцовых. В 1914–1916 годах Илья Михайлович занимается изысканиями по истории дворянских фамилий Тульской, Псковской и Тамбовской губерний.

В 1916 году И.М.Картавцов был принят на экономическое отделение Московского коммерческого института, но затем его оставил и поступил в школу прапорщиков в Петрограде. В сентябре он получил звание подпоручика, а в 1917 году – поручика. После октября 1917 года Илья Михайлович «будучи монархистом по убеждениям, идейным сторонником главенствующей роли старинного поместного дворянства в государственной и общественной жизни» [3, c.13] некоторое время находился в армии А.И.Деникина, затем покинул её ряды и окончательно вернулся домой.

Родная усадьба в Выковке не избежала тяжелой участи многих дворянских усадеб после октябрьской революции – в феврале 1918 года её разорили и сожгли крестьяне. В 1919–1920 годах Илья Михайлович жил в усадьбе тёти в деревне Сухая Курской губернии. Там он занимался сельским хозяйством. В январе 1920 года усадьбу разгромили, погибли Вера, младшая сестра Картавцова, и вся тётина семья. Ильи Михайловича в тот момент не было дома, и лишь поэтому он остался жив.

В 1919–1922 годах И.М.Картавцов работал в провинции: сначала учителем, затем на разных должностях в уездном отделе народного образования города Рыльска. В 1921 г. он женился на Александре Васильевне Рождественской, дочери псаломщика Покровского собора. Необходимость кормить семью в голодные годы заставила его работать в разных организациях, и времени на творчество не хватало. В 1923 году он переезжает в Москву, где легко можно было затеряться человеку «из бывших».

Эрудиция и трудолюбие Ильи Михайловича позволяют ему найти применение своим способностям. Работа в РЦКП (Российской центральной книжной палате) с июля 1923 года заключалась в библиографической регистрации всех периодических изданий, поступавших в РЦКП. Весной и летом 1923 года он публикует материалы о музеях и выставках Москвы, о деятельности Русского библиографического общества, рецензии на книги историко-литературного содержания. В 1920-е годы И.М.Картавцов собрал и опубликовал большое количество библиографических справок о деятелях науки, литературы и искусства, умерших в 1918–1927 году. Серьёзным вкладом в отечественную библиографию были труды Ильи Михайловича, опубликованные им в библиографических сборниках, бюллетене «Книгоноша», журналах «Среди коллекционеров», «Северная Азия», «Пролетарская революция», «Научный работник». Под его руководством в 1926 году стала издаваться «Журнальная летопись» (с 1938 года – «Летопись журнальных статей» при Книжной палате), что явилось важнейшим событием в истории отечественной библиографии. Первый выпуск содержал полный список периодических изданий, выходивших в РСФСР в 1927 году.

О востребованности и творческой активности Ильи Михайловича как учёного говорит его участие в работе различных организаций – он был членом Русского библиографического общества, Русского географического общества, Русского общества друзей книги, Общества изучения русской усадьбы (ОИРУ). Активно участвуя в работе последнего, в 1924 г. Картавцов был избран в состав правления ОИРУ. С 1925 года он выходит из состава правления и со второго выпуска «Сборника ОИРУ» сосредотачивается на новой и важной работе: подготовке рубрики «Библиография усадеб», «публикуя систематические списки текущей литературы об усадьбах, поступавшей в ГЦКП» [3, c.27].

В 1927 году по постановлению учёного совета Управления музеями-усадьбами и музеями-монастырями была издана подготовленная И.М.Картавцовым важнейшая для истории отечественного «усадьбоведения» книга – «Усадьбы Московской губернии: (опыт библиографического указателя)», которая содержит библиографию усадеб губернии в границах 1917 года. Эта работа, актуальная до сих пор, получила большое одобрение таких известных в науке людей, как И.М.Гревс, А.Н.Греч, и была важным моментом в возникновении нового направления в гуманитарных науках.

Репрессии конца 1920-х не обошли стороной и И.М.Картавцова. Первый лагерный срок – с 26 октября 1929 года по октябрь 1932. Второй раз его арестовали в декабре 1933 года и, хотя срок в 1941 году закончился, его задержали до 21 мая 1945 года. Деятельная натура Ильи Михайловича нашла себе применение и в заключении. Он был инспектором метеорологической сети лагеря и метеорологом в совхозе в Коми АССР, работал техником по вводу Сажстроя, бухгалтером. Вернулся Илья Михайлович в столицу в апреле 1957 года, после реабилитации.

Книга воспоминаний И.М.Картавцова начинается с очерка «Наши поездки на лето в Выковку». Это – неспешное, понемногу завораживающее описание переезда семьи Картавцовых из города Ефремова до станции Волово, затем по Рязано-Уральской магистрали до станции Арсеньево, где в ожидании прибывающих «стоит большое ландо с опущенным верхом <...> В корню запряжён Карасик, что с удовольствием сейчас же замечают и мама и няня. На козлах сидит кучер Филат в бархатной безрукавке, малиновой рубахе и в круглой шапке с малиновыми перьями...» [3, c. 89]. Семья усаживается в ландо, лошади трогаются, ещё немного, и семья в усадьбе. Как проходило время в усадьбе Выковка, узнаём из очерка «Летний день в Выковке», которая «была обыкновенной помещичьей усадьбой средней руки, с укладом жизни, заведённым издавна» [3, c. 103]. Будничные, ежедневные события в выковской усадьбе, описанные лёгким литературным языком, рисуют картину прошлого: маленький Илья перед образами читает «Богородицу» и «Отче наш», затем идёт к любимой бабушке поприветствовать её по-французски. Вот он обсуждает вместе с бабушкой и поваром Петровичем, обеденное меню: в гостеприимной усадьбе всех нужно было вкусно и сытно накормить. После обеда обитатели усадьбы и гости идут под липы или гуляют по аллеям. В ягодный сезон под липы приносят подносы с ягодами и сообща перебирают их для варенья. Обыкновенно этим занимаются дамы и дети. На прогулках собирают грибы, часто набиралась маленькая корзиночка, которая передавалась повару. «Когда потом, за обедом подавался сотейник с жареными грибами, грибы собственного сбора казались необыкновенно вкусными» [3, c. 129]. Нешуточные страсти разгораются иногда в гостиной: за ломберным столом сидят два деда, перед ними стоит старинная шашечница, они играют в шашки. А вечером в усадьбе слышится музыка…

Очерк «Выковский сад», как и предыдущие разделы, был написан Ильёй Михайловичем в городе Вельске Архангельской области во время первой ссылки. Как человек, попавший под репрессивный каток, сумел сохранить человеческое достоинство и потребность в творчестве? Вот как Д.С.Лихачёв пишет о людях, которые подверглись испытаниям в то нелёгкое время: «Пока в стране оставались мыслящие люди – люди, обладавшие своей индивидуальностью – умственная жизнь в ней не прекращалась ни в тюрьмах и лагерях, ни на воле. Чуть-чуть застав в своей молодости людей Серебряного века русской культуры, я почувствовал их силу, мужество и способность сопротивляться процессам разложения в обществе» [4, c. 119].

…Выковский сад, что придавало ему особую прелесть, представлял собой культурный парк с фруктовым садом и вкраплениями леса. И хотя не было в нём «подстриженных и посаженных по плану дорожек и аллей, статуй и фонтанов и прочих прихотливых затей, <...> с этим садом связано много дорогих воспоминаний не только для моего поколения, но и для <...> моих родителей и дедов» [3, c. 154]. Он представлял «как бы живую летопись нескольких поколений одной семьи, родившихся, живших и стареющих под шум вершин всё одних и тех же лип и клёнов» [3, c. 155]. Прогулки по его тенистым аллеям и запущенным дорожкам с разлитым вокруг тонким ароматом будили целый рой воспоминаний, о которых сад «говорил». Как будто возражая «милым искусствоведам» из Общества изучения Русской усадьбы, Илья Михайлович размышляет: «в таком саду станут понятнее и проза Тургенева, и стихи Фета, и музыка Чайковского. И здесь они будут понятнее, чем в каком-нибудь пышном саду с подстриженными дорожками» [3, c. 156].

Конечно, задачей искусствоведов из ОИРУ, в рядах которого состоял и сам И.М.Картавцов, было изучение всего усадебного художественного наследия: архитектуры, садов, парков, скульптуры, истории и быта усадеб. Но усадьбы в России были разные: «дворянские гнёзда» – носители материальной и духовной культуры, где находился цвет русской интеллигенции, усадьбы предпринимателей и промышленников, усадьбы городские и сельские. И все они для их обитателей и семейных кланов были родным домом, вызывающим к нему любовь и чувство защищённости. И очень многие деятели русской культуры – композиторы, поэты, писатели – вышли из этих усадеб.

Члены общества ОИРУ, созданного в 1922 году, заложили основу «усадьбоведения». Воссозданное в 1992 году, ОИРУ, ставя перед собой новые задачи, сегодня развивает усадьбоведение как науку. «Понятие “русская усадьба” в наши дни многократно расширилось и углубилось. Усадьба теперь не только воображаемое вместилище давно растерянных или утраченных раритетов, библиотек и коллекций, не только архитектурный ансамбль нередко, увы, уже виртуальный, не только часть утраченной нами высокой садово-парковой культуры, искусства, литературы, она — неотъемлемая часть грандиозного по масштабам рукотворного ландшафта Центральной России, квинтэссенция ее уходящего в средневековье быта, полное и достоверное отражение национальной психологии и даже в своём жалком современном состоянии… зеркальное отражение нашей сегодняшней духовной жизни, страдающей прежними и новыми пороками <...> Эти темы в усадебной историографии ещё почти не раскрыты, но интерес к ним в ближайшее время, видимо, не угаснет – слишком связаны они с нашим самоопределением в мире и культуре» [5].

С 1994 года выходит ежегодное научное издание – сборник ОИРУ «Русская усадьба». В 2008 году вышла книга «Старинные усадьбы и дачи Подмосковья. Библиографический указатель» [2]. Изучением русской усадьбы во всех её многообразных проявлениях в настоящее время занимаются такие известные учёные, как М.В.Нащокина, Л.А.Перфильева, Г.А.Полякова, М.А.Полякова, И.Н.Слюнькова и ещё целый ряд замечательных исследователей. Серьёзный вклад в изучение русской усадьбы внесли и ныне уже ушедшие Л.П.Щукина и Т.П.Каждан.

Книга содержит раздел «Памятные встречи» – мемуарные заметки о деятелях науки и культуры, с которыми автор встречался в 1920-х годах и зимой 1932–1933 года. Это короткие зарисовки живого общения с современниками: с писателем В.А.Гиляровским, археологом, историком культуры, востоковедом М.Ф.Достоевским, писателями И.Н.Потапенко, А.С.Новиковым-Прибоем, В.В.Вересаевым. Отдельный раздел составляют письма И.М.Картавцова к тульскому краеведу В.М.Рудневу.

Завершение книги — большой библиографический раздел работ Ильи Михайловича, тщательно подготовленный Г.Д.Злочевским. 

ЛИТЕРАТУРА

© Лакутина Н.П., 2014.

Рецензия предоставлена в редакцию 08.10.2014.